Быть человеком

Сейчас, как никогда, для нас важна человеческая идентичность. Под торжественные реляции о свободе личности мы окончательно лишаемся человеческого облика. Нет, речь не о трансгуманизме, не о проектах роботизации наподобии суррогатов, человеком можно перестать быть, находясь в своём собственном теле.

 

Мы – граждане, связанные обязательствами патриотизма и верности с государством, не чувствующим за собой никаких долгов по отношению к нам. Чиновный монстр, предавший наших отцов, продавший матерей, нуждается в новом товаре, притворяясь порой – национальным, натягивая на себя пустую шкурку выпотрошенной Родины. Мы пока не смеем сказать: «Государство – это мы!»

 

Мы – служащие кланово-корпоративной системы, бессмысленные винтики вредоносного чуждого механизма, лишённые цели, имеем только интересы, и те – чужие. Средний класс – класс эксплуатируемых, считающих себя эксплуататорами, рабочих, играющихся в буржуа. Рыночная пыль, носимая ветром перемен. Вместо общества – атомизированная толпа, вместо взаимодействия – противоборство. Зарождение общинности, появление собственной воли в народных массах, - самый страшный сон хозяев мира, и одновременно - единственное условие сохранения человеческой идентичности, ведь человек - общественное существо.

 

Мы – сторонники тысячи партий, тысячи лиц одного подземного зверя. Заблудившись в лабиринте дихотомии, противопоставления двух ложных ответов, двух неправильных путей, между двух зеркал мы блуждаем и боимся быть просто собой. Партии старательно решают острые, животрепещущие проблемы, не решаясь сорвать завесу иллюзии, открыть золотым ключом запертую дверь. А ведь правильный ответ прост, он был произнесён уже тысячи раз, это страшное слово Справедливость.

 

Мы – потребители, самый сок и пища мировой финансовой системы. Капитализм научился отчуждать труд, новые системы требуют также и всё наше свободное время, досуг и отдых, разум и мысли, не оставляя мгновения для тишины и равновесия. Сама наша жизнь – прекрасный товар, и счастье, что в сборе мы полезнее пока, нежели в виде отдельных органов. Впрочем, не имеющие капитала младенцы вполне потребляются для фармакологических и пищевых целей. Потреблением измеряется уровень жизни, хотя на самом деле он может оцениваться только на основе внутреннего удовлетворения.

 

Мужчины – обладают всеми признаками мужественности: гладко выбритым подбородком, умягчённым новейшей пеной, более пенной, чем предыдущая, лёгким ароматом правильного брэнда и удавкой на шее – символом денежного рабства, толщина кошелька обозначает как лояльность господину, так и иерархическое положение в обществе. Также оценивается и работа, хорошая работа – по оплате, соцпакету и перспективам карьерного роста. Кто в наше просвещённое время работает, как живёт, и жизнью наслаждается, кого заботит само дело, а не компенсация за мучение? Если работа нравится, то это по крайней мере хобби.

 

Женщины – великолепны и глянцевы, совсем как фото, с которых срисованы их лица. Основной товар и покупатель одновременно, играют роль эмансипированных, но освобождены лишь от своей женственности. Вообще, равенство прав – любимая фенечка из гирлянды лживых иллюзий этого мира, равенство прав – в отсутствии сущности, действия и смысла.

Тот, кто призовёт и сможет сам быть человеком, стать собой, вслушаться в ритмы времени, - победит. Сразу на всех выборах, отныне и навек победит свою слепоту и ничтожность, ибо нет высшего звания, чем человек. И что ему тогда будет за дело до всех остальных?